Новости
Эндокринология: обзор отечественных публикаций. Июнь-2022
Фото из открытого источника (Яндекс-картинки)
- 02.07.2022
- 771
Добрый вечер, уважаемые коллеги. Сегодня мы предлагаем вам ознакомиться с небольшим обзором отечественных публикаций за последние месяцы.
Обоснование. Учитывая участие окислительного стресса в патогенезе ожирения, представляет интерес исследование плазменного уровня коэнзима Q10 в корреляционной взаимосвязи с изменениями биохимических показателей, характеризующих нарушения липидного обмена и функционального состояния печени.
Цель. Исследовать содержание коэнзима Q10 и его взаимосвязь с показателями липидограммы и печеночных ферментов у детей с экзогенно-конституциональным ожирением.
Материалы и методы. В одноцентровое одномоментное исследование были включены дети (средний возраст 12 лет) 2 групп: основной (n=40; SD индекса массы тела (ИМТ) >+2,0) и контрольной (n=32; -1,0≤SD ИМТ≤+1,0). У всех детей оценивали SD ИМТ, УЗИ печени, липидограмму, ферменты печени (аланинаминотрансферазу (АЛТ), аспартатаминотрансферазу (АСТ)), плазменный уровень коэнзима Q10.
Результаты. Уровни коэнзима Q10 в сравниваемых группах были сопоставимы (p>0,05) и не отличались у пациентов с различной степенью ожирения. У пациентов основной группы уровень липопротеидов высокой плотности был ниже, а уровень липопротеидов низкой плотности — выше показателей группы контроля. Самые высокие показатели липопротеидов высокой плотности были у пациентов с 1-й степенью ожирения, а триглицеридов — у пациентов с 4-й степенью ожирения. Повышенный уровень холестерина чаще отмечался у детей основной группы (8 (20%); р=0,037). 15 (37,5%) пациентов основной группы имели дислипидемию (р<0,001). В контрольной группе установлена прямая взаимосвязь уровня коэнзима Q10 и общего холестерина (r=0,474; р=0,009), в основной группе подобная взаимосвязь отмечалась только у пациентов с 1-й степенью ожирения (r=0,548; р=0,035). Показатели АСТ в обследуемых группах не различались, однако уровни АЛТ и соотношения АЛТ/АСТ были выше у па циентов основной группы (p<0,001). При этом самые высокие показатели АЛТ и соотношения АЛТ/АСТ отмечались у пациентов с 4-й степенью ожирения. У 18 (45%) детей основной группы отношение АЛТ/АСТ было ≥1 (p<0,001), при этом у 14 (80%) из них по данным УЗИ печени отмечалось увеличение обеих долей и изменение ее структуры.
В контрольной группе установлена прямая взаимосвязь уровня коэнзима Q10 и отношения АЛТ/АСТ (r=0,412; р=0,023), в основной группе — индекса атерогенности и АЛТ/АСТ (r=0,436; р=0,006), а у пациентов с 1-й степенью ожирения также коэнзима Q10 и АЛТ (r=0,875; р<0,001).
Заключение. Нарушение адекватного обеспечения холестерина коэнзимом Q10 у детей с экзогенно-конституциональным ожирением отражает патогенетическую роль окислительного стресса в развитии дислипидемий и неалкогольной жировой болезни печени и может служить показанием для назначения препаратов коэнзима Q10 с целью коррекции данных осложнений.
Введение. В последние годы значимо возрос запрос на феминизирующую и маскулинизирующую гормональную терапию среди трансгендерных людей во всем мире. В России отсутствуют подобные исследования, и количество медицинской информации о популяции трансгендерных лиц ограничено.
Цель. Оценить количество трансгендерных пациентов, которые принимают гормональную терапию без назначения врача, а также дать характеристику используемым ими препаратам.
Материалы и методы. В анализ были включены данные 1117 трансгендерных пациентов (44,01% (n=515) из них были трансгендерными женщинами, 55,99% (n=630) были трансгендерными мужчинами), обратившихся в «Научный центр персонализированной медицины» с целью получения медицинской помощи.
Результаты. На момент обращения за медицинской помощью половина трансгендерных пациентов (53,6%) уже принимали гормональные препараты — чаще трансгендерные женщины (76,7%), реже трансгендерные мужчины (32,3%). К эндокринологам за назначением терапии при этом обращались только 8,6% из них. Многие пациенты применяют нелицензированные средства, используют нерациональные схемы и комбинации, зачастую встречается передозировка.
Заключение. Значительная часть трансгендерных людей начинают применять заместительную гормональную терапию по собственной инициативе, без контроля врачей. Решением данной проблемы могли бы быть повышение уровня знаний врачей и пациентов для формирования доверительной среды и продуктивного взаимодействия между терапевтами, эндокринологами и трансгендерными людьми, а также организация консультативных центров в рамках государственных медицинских учреждений.
Актуальность. Эффективность и безопасность фиксированной комбинации (ФК) инсулина гларгин 100 Ед/мл и ликсисенатида для лечения пациентов с сахарным диабетом 2 типа (СД2) продемонстрирована в рамках обширной программы рандомизированных клинических исследований. Однако до сих пор отсутствовали данные о результатах применения препарата в реальной клинической практике в Российской Федерации.
Цель. Описать исходные характеристики больных с СД2, которые начали получать ФК инсулина гларгин 100 Ед/мл и ликсисенатида в период с ноября 2018 г. по июль 2020 г., и оценить эффективность использования ФК инсулина гларгин 100 Ед/мл и ликсисенатида на протяжении 6–12 мес терапии в условиях реальной амбулаторной практики.
Материалы и методы. SOLO — ретроспективное когортное исследование, проведенное на территории Российской Федерации, в Москве. В исследование включались взрослые (≥18 лет) пациенты с СД2, с уровнем HbA1c ≥7% при наличии доступной ретроспективной медицинской информации за период ≥180 дней до старта терапии ФК инсулина гларгин 100 Ед/мл и ликсисенатида и при наличии одного или более результата HbA1c в течение 150–210 дней после начала терапии.
Результаты. В исследование были включены 383 человека. Средний возраст составил 59,9±8,3 года; ИМТ — 36,4±6,3 кг/м2 ; доля пациентов с ИМТ≥35 кг/м2 — 52,2%. Начальный уровень HbA1c — 9,14±1,08%. 65,0% пациентов исходно получали пероральные сахароснижающие препараты (ПССП); 31,3% — ПССП в сочетании с базальным инсулином (БИ), 1,0% — другую терапию (агонисты рецепторов глюкагоноподобного пептида 1, базис-болюсную инсулинотерапию, монотерапию базальным инсулином), без сахароснижающей терапии на момент индексного события находились 2,6% пациентов.
Средний уровень HbA1c через 6 мес терапии составил 7,78±0,80%, через 12 мес — 7,40±0,61%. Отмечено статистически значимое снижение массы тела (101,62±20,64 кг) на 1,96±4,03 кг за 6 мес и на 3,13±4,71 кг за 12 мес наблюдения (p<0,001). В течение 12 мес терапии у 4 пациентов (1,04%) были отмечены подтвержденные симптоматические гипогликемии (гликемия ≤3,9 ммоль/л). Тяжелых гипогликемий не зарегистрировано.
Заключение. В реальной амбулаторной практике назначение ФК инсулина гларгин 100 Ед/мл и ликсисенатида пациентам с СД2, не достигшим целевых значений гликемического контроля на ПССП или ПССП в комбинации с БИ, приводило к улучшению показателей гликемического контроля и снижению массы тела, c низким риском гипогликемий.
Завершаем обзор описанием весьма необычного клинического случая.
Синдром МакКьюна–Олбрайта–Брайцева (синдром МОБ) — очень редкое мультисистемное заболевание, проявляющееся фиброзной дисплазией костей, пятнами цвета кофе-с-молоком, гиперфункцией различных эндокринных желез и рядом патологий других систем организма.
Авторы приводят описание клинического случая тяжелого прогрессирующего течения синдрома МОБ у девочки 9 лет. С этим диагнозом девочка наблюдается с 2,5 года, когда были выявлены пятна цвета кофе-с-молоком, полиоссальная фиброзная дисплазия, периферическое преждевременное половое развитие на фоне эстроген-секретирующей кисты яичника, многоузловой зоб. В процессе динамического наблюдения отмечалось прекращение активного роста ребенка на фоне деформаций костной системы с множественными повторными переломами конечностей; прогрессирование деформации черепа со стенозом каналов зрительного нерва и ухудшением остроты зрения; развитие СТГ-гиперсекреции, гипофосфатемического рахита, тахикардии.
По каждой из эндокринных дисфункций была назначена соответствующая супрессивная/заместительная терапия. В статье приведены алгоритмы обследования девочки в динамике, критерии выбора покомпонентной тактики ведения и обсуждение особенностей течения всех проявлений синдрома.
Авторы отмечают, что преждевременное половое развитие при синдроме МОБ носит периферический характер на фоне эстроген-секретирующих кист. Для объективной оценки активности пППР следует проводить регулярное УЗИ малого таза. При частых рецидивах кист с прогрессией костного возраста и ухудшением ростового прогноза следует рассмотреть вопрос о назначении антиэстрогенной терапии.
Одним из вариантов патологии щитовидной железы при синдроме МОБ может быть многоузловой зоб с формированием множественных кистозных образований, который в отсутствие признаков злокачественности и значимого нарастания объема, как правило, позволяет придерживаться наблюдательной тактики годами.
СТГ-гиперсекреция требует назначения терапии аналогами соматостатина с коррекцией дозы при признаках декомпенсации для возможного предупреждения прогрессии очагов фиброзной дисплазии черепа.
Гиперфосфатурия при синдроме МОБ может длительное время сопровождаться нормофосфатемией, вопрос о сроках назначения фосфора решается индивидуально; перед инициацией терапии следует проводить исследование почек для оценки потенциальной пользы и вреда планируемого лечения.
Наш обзор завершен. До новых встреч, коллеги.